Прочь врага!

Прочь врага!

Пришёл месяц март 1944 года. Близилось долгожданное освобождение наших сёл от немецко-фашистских захватчиков. Но судьбе было угодно отобрать жизни ещё у нескольких наших земляков, буквально за считанные дни до освобождения…
В ходе войны многим нашим солдатам удавалось бежать из плена. Если не получалось перебраться через линию фронта, то некоторые смогли добраться домой и здесь ожидали прихода Советской Армии. Подобных фактов за годы войны было великое множество, исчисляющееся десятками, если не сотнями тысяч. Образовалась такая группа солдат и в Антоновке. Родные и близкие снабдили их гражданской одеждой, и в последнее время перед самым освобождением, боясь ареста, эта группа скрывалась в степи – в лесопосадках и в скирдах соломы. Кто-то из недоброжелателей донёс об этом немцам, группа была арестована, а вскоре, в числе многих других наших людей расстреляна фашистами 9-го марта 1944 года в каменном карьере возле сёл Чернобаевка-Степановка под Херсоном.

Братская могила жителей Антоновки, расстрелянных 9.03.1944 г. в каменном карьере под Херсоном.

Тела расстрелянных засыпали камнями, поэтому лица у многих были настолько изувечены, что родственники, приехавшие 14-15 марта на поиски своих близких, иногда узнавали их только по одежде или по особым приметам, известным только родным людям. Обнаружены были тела 11-13 человек, которых затем похоронили в братской могиле на территории Антоновского кладбища. Фамилии, имена, отчества, год рождения некоторых солдат из этой группы сохранились доныне и увековечены на мемориальной табличке памятника, установленного на месте захоронения. По рассказам, дошедшим до наших современников, перед расстрелом немцы делили людей на два списка по каким-то своим соображениям и потом их зачитывали. Заключённые, конечно, не знали – для чего это, и что означает находиться в том или ином списке. Из-за того, что земляки-антоновцы держались одной группой, говоря: «Что всем, то и мне!», в итоге все попали в ту часть заключённых лагеря, которые были расстреляны, хотя первоначально были в разных списках. До освобождения оставалось всего лишь 4 дня…
К вечеру 12 марта 1944 года все подготовительные работы на левом
берегу Днепра для наступления были завершены, и части 295-й и 49-й гвардейской стрелковых дивизий, входившие в 10-ый стрелковый корпус 28-ой Армии ІІІ-го Украинского фронта, сосредоточились на исходных позициях готовности к форсированию Днепра. Командующий 28-ой Армией генерал-лейтенант А.А. Гречкин приказал частям на подручных средствах в ночь на 13 марта форсировать Днепр.

Общий вид карты оперативного командования при освобождении от немецко-фашистских захватчиков Херсона, Киндийки, Антоновки и др. населённых пунктов в марте 1944 года.

Фрагменты карты оперативного командования.

В первом часу ночи форсировав Днепр, передовые отряды с боями высадились в районе между сёлами Антоновка – Садовое (в память об этих событиях, здесь, в 1970 году, установлена стела). Сопротивление противника начало заметно ослабевать, и его части стали отходить в направлении: Херсон – Зеленовка – Проценково.

Памятная стела, установленная
к 25-летию Победы на высокой скале правого берега Днепра, в живописном месте за Антоновкой, где в марте 1944 наши войска форсировали реку.

Первый батальон 1040 полка под командованием капитана Кутепова П.М. ещё в ночь с 11 на 12 марта овладел островом напротив села Антоновки и сутки удерживал его под огнём противника до подхода основных сил.
Село Антоновку освобождал 2-ой батальон 1040 полка (командир батальона - капитан В. М. Добросоцких), Киндийку – 3-й батальон того же полка под командованием майора Г.Т. Акопянца. Вот что рассказывает о том времени А.А. Пономаренко, бывший пулемётчик 1040 полка 295-й стрелковой дивизии: «Я часто вспоминаю март 1944 года, когда мне довелось форсировать Днепр и выбивать фашистов из Херсона. Наш батальон сосредоточился в плавнях напротив сёл Садовое и Антоновка. Бойцы разговаривали шёпотом, никто не мог сомкнуть глаз: какой там сон, когда через несколько часов команда: «Вперёд!»
Вместе с первыми штурмовыми отрядами мы перед рассветом бесшумно отправились через реку. Погода была холодная, падал мокрый снег. Немцы заметили нас тогда, когда мы уже были возле правого берега Днепра. Враг обрушил на реку ураганный огонь. Но он опоздал. Бойцы, стреляя на ходу, выскакивали на сушу, занимали выгодные позиции, вступали в бой. А с левого берега Днепра на захваченный плацдарм прибывали и прибывали новые подразделения. Бойцы прыгали в ледяную воду, брели в ней по пояс, стремились быстрей достичь земли.
Бой был упорным. Враг не выдержал нарастающего наступательного движения наших частей, и отошёл. На какое-то время стало тихо. Уже почти совсем рассвело. Не прекращался мокрый снег, пронизывал холод. Мы как-будто и не ощущали этого. Фронтовики хорошо знают, что такое азарт атаки…».¹
Страшным увидели Херсон наши освободители. Картина была печальная. Там и тут пепелища, руины, пустыри. Горе выглядывало из каждого переулка, из каждого пустого дома. Людей было мало: всех жителей фашисты выгнали из города, а сами разграбили его дотла. Посетивший город Херсон 14 марта писатель Борис Горбатов писал в «Правде»: «Херсон возникает весь окутанный дымом пожарищ…
Сквозь дым видны улицы города. Они пустынны. Ни одного человека не видно. На этот город страшно смотреть. Изгнав людей из жилищ, немцы приступили к систематическому грабежу пустого города. Мы видели города разрушенные, изуродованные и даже начисто сожжённые немцами. Теперь мы увидели город начисто обворованный. В городе нет буквально ни одного не разграбленного немцами общественного и частного дома…».²
Похожей была обстановка в Киндийке и в Антоновке.
К счастью, серьёзных и затяжных боевых действий в самих сёлах ни в 1941 году, ни в 1944 году не велось, поэтому большинство домов и строений остались не повреждёнными, хотя некоторые пострадали при миномётных и артиллерийских обстрелах, а некоторые были сожжены немцами или заминированы ними при отступлении. Основная масса домашнего скота и птицы была вырезана, либо угнана отступающим врагом. Поскольку большинство жителей в конце 1943 – начале 1944 годов были выгнаны оккупантами из своих домов и снова пережидали трудные времена у родственников и знакомых в дальних сёлах, захватчики беспрепятственно разграбляли оставленное на произвол судьбы домашнее имущество. Именно поэтому в Антоновке и Киндийке было также безлюдно, как и в городе, но враг уже был безвозвратно изгнан, прочь из родного края.
 

* * *

__________________________________________________________________
1- «Херсонская городская книга памяти». Издательство «Приднепровье». Херсон, 1994. – с. 60.
2- «Херсонская городская книга памяти». Издательство «Приднепровье». Херсон, 1994. – с. 63.